Алексей Дмитриев не увидел будущего у бизнеса в путинской России
Совладелец группы DNS считает, что потребительский бум в стране затихает.
Сооснователь и президент группы компаний DNS Дмитрий Алексеев, вошедший в этом году в список миллиардеров с состоянием $1,3 млрд, в интервью Forbes рассказал, какими должны быть города, чтобы из них не уезжали люди, когда в России закончится потребительский бум, начавшийся после 2022 года, и о том, почему конфликт в Wildberries негативно влияет на весь бизнес в стране.
Бывший программист и житель Владивостока в четвертом поколении Дмитрий Алексеев вместе с партнерами создал торговую компанию DNS в 1998 году. Начиналась она с 20-метрового магазина в центре города, который торговал компьютерами и электроникой. Сейчас в сети 2708 магазинов, работающих по всей России. В 2024 году ее совладельцы Дмитрий Алексеев и Юрий Карпцов вошли в рейтинг миллиардеров Forbes, а компания «ДНС ритейл» заняла 54-е место в списке 100 крупнейших компаний России по чистой прибыли — в 2023 году она достигла 42,2 млрд рублей (в прошлом году — 37,6 млрд рублей). Выручка сети выросла на 22%, до 726,8 млрд рублей, по данным СПАРК.
Дмитрий Алексеев инвестирует миллиарды в городские проекты во Владивостоке: в 2022 году открылась вторая очередь Нагорного парка на склоне сопки, откуда открывается красивый вид на город и где еще недавно была свалка и автостоянка, а сейчас бизнесмен вкладывается в благоустройство пляжа Патрокл в бухте Босфор Восточный. Предварительно, инвестиции в проект составят более 1 млрд рублей без учета стоимости земли.
— У жителей Владивостока было не так много мест для прогулок и отдыха, и вот сейчас все меняется. Пляж Патрокл в одной из самых красивых бухт города долгое время был в запустении, берег хотели застроить. Вы лоббировали идею о переводе этого места из гостиничной зоны в пляжную и выиграли. Что сейчас с происходит с Патроклом, на какой стадии проект?
— Проект с пляжем Патрокл большой и долгий — подразумевается несколько этапов, и начальный мы сейчас реализуем около озера, которое находится рядом с морем. Первую очередь мы уже запустили, есть прогулочная зона, скамейки, террасы. Парковую зону вокруг озера более-менее полностью должны запустить в 2025 году. И там уже можно будет гулять вполне себе прекрасно. Пока еще конечного проекта нет, потихоньку мы придумываем, что будем делать на берегу. Это процесс творческий, разные варианты пробуем и переделываем. Хочется, чтобы получилось хорошо.
Мы каждый год будем по кусочку пляжа благоустраивать — у нас это происходит в режиме некоего архитектурного аджайла. Мы можем себе позволить не делать один целый проект — не надо его защищать, а потом реализовывать. Также получилось и в Нагорном парке.
— Вы писали в соцсетях, что пришло время создавать города для людей.
— Видите ли, мы уже можем столкнуться с ситуацией… В России люди всегда были таким дешевым и часто бесплатным ресурсом, который эксплуатировался разными способами. А сейчас мы видим, что люди становятся все-таки чем-то ценным — зачастую даже не столько ресурсом, сколько целью всей деятельности. Ну, это, конечно, еще не совсем так, есть много исключений, но мы хотя бы пытаемся в эту сторону двигаться, и, по-моему, в результате как будто меняется музыка, меняются отношения.
— А какие примеры того, что люди становятся ценным ресурсом?
— Это вся история, которую я на Дальнем Востоке наблюдаю. Поворот на Восток произошел давно, и знаком для этого поворота стал саммит АТЭС в 2012 году, мы к этому делу готовились. Построили мосты, инфраструктуру, думали, что это и дальше запустит рост. Но оказалось, что нет, так это не работает и особого эффекта это не произвело.
Потом возникла идея: нужно развивать промышленность. Это история из советских времен, когда можно было в чистом поле построить город Комсомольск-на-Амуре, и туда уже люди как-то подтягивались. Но это тоже не заработало. То есть хотели угольные терминалы строить, завод «Звезда» развивать, но тоже оказалось — ты завод строишь, а там же должны люди работать. Оказывается, что население как уезжало, так уезжает.
И вот сейчас Минвосток (Министерство Российской Федерации по развитию Дальнего Востока и Арктики. — Forbes) в конечном итоге все-таки понял, что современная экономика работает не по схеме «сначала завод, а потом люди». Все наоборот: сначала люди, а потом развивается экономика. Подтягивается экономика за людьми. И сейчас, если посмотреть на проекты, которые реализуются, они уже ориентированы на человека — например, строительство города-спутника Владивостока.
— Как вообще сейчас вы оцениваете деловой климат в Приморье?
— Вообще бизнесом мы занимаемся по стране в целом, и это история больше про страну. Сейчас мы видим все еще довольно большой потребительский бум — деньги появились у тех людей, у которых раньше не было, а у кого деньги были, стало их еще больше. И с точки зрения потребления в стране все более-менее на удивление неожиданно хорошо.
Но у бизнесменов нет видения будущего — образа будущего нет. Соответственно, долгосрочные стратегии выстраиваются либо по принципу «как-нибудь проявимся», либо вообще не выстраиваются. Размышления о долгосрочных планах, трендах и перспективах в основном приводят к депрессии, нежели к каким-то хорошим идеям.
И конечно, неожиданное и странное состояние экономики, когда мы видим, что сложно придумать какой-то бизнес, который бы конкурировал с депозитом в Сбербанке. Кажется, что это ненормальная ситуация, но она есть. Долго ли это и как это будет, мне непонятно, и кажется, что никому непонятно.
— В чем вы видите потребительский бум, откуда такое ощущение?
— Это не ощущение, я много общаюсь, много деловых контактов, и я вижу, что на нашем рынке, может быть, не такой бум, как был в 2023 году, но тем не менее... При этом мы видим, что индустрии, более чуткие к потреблению, FMCG-сети, HORECA, все это фонтанирует, люди активно ходят в рестораны, на том же Дальнем Востоке был активный туристический сезон, большой спрос.
— Как все это сказывается на DNS?
— Нам грех жаловаться, самая большая проблема в том, что есть абсолютная неопределенность с будущим. Я люблю такой пример приводить. Два года назад, когда, казалось бы, было все плохо, мировые бренды ушли из России, но мы более-менее покупали товары спокойно на мировом рынке. В прошлом году было все то же самое, только доллары уже не ходили совсем, но зато как-то ходили юани, что-то можно было покупать. В 2024-м банковская система в плане международных расчетов и международных финансов перестала работать совсем. И сейчас товары попадают в Россию только чудом. А что будет в следующем году? И ситуация не нашла никакой точки стабильности. Может, это уже наступила стабильность? Но пока кажется, что все только развивается, каждый день нам готовят какие-то новые сюрпризы.
— Но оборот компании растет…
— Он растет, но у нас в этом году рост довольно символический. Обороты растут, потому что доходы населения реально увеличиваются, соответственно, нам кусочек от этого все-таки достается. Нам хорошо, потому что доходы стали больше не только в столицах, но и там, где мы работаем по стране.
Мария Соколовская