За счет чего «СОГАЗ» сумел захватить страховой рынок
О том, чем живет современный страховой рынок, лучше всего говорят недавние тендеры, в которых приняли участие две страховые компании. Точнее сказать, участником была одна компания, а другая стала победителем. Судя по всему, еще до того, как был проведен конкурс.
Сначала выбирали страховщика из двух компаний — «СОГАЗ» и «МАКС». Но «СОГАЗ» в свое время поглотил компанию «ЖАСО» — кэптивного страховщика крупнейшей железнодорожной монополии. Именно она получила контракт. В чем, собственно, мало кто сомневался. А затем состоялся еще один тендер, где в качестве участника также выступила СК «МАКС». А в роли победителя — СОГАЗ. На этот раз СОГАЗ получил контракт на страхование жизни и здоровья сотрудников МВД на сумму 12 млрд рублей. МАСК предложила сумму в 10,4 млрд рублей, и предсказуемо проиграла.
Рожденная «Газпромом»
Судя по всему, никаких случайностей в тендерах «СОГАЗа» практически не бывает. Созданная «Газпромом» исключительно в качестве кэптивного страховщика, эта компания превращается в полноценного монополиста на страховом рынке. Хотя к «Газпрому», собственно, имеет сейчас лишь опосредованное отношение. Сейчас структурам газовой монополии в корпорации принадлежит в общей сложности 23,69% акций, что следует из анализа схемы взаимосвязей акционеров АО «СОГАЗ» и лиц, под контролем либо значительным влиянием которых находится компания, размещенной на сайте Центробанка.
Крупнейший пакет (32,3%) контролирует семья Юрия Ковальчука, которая появилась в бизнесе в 2004 году. Случайно или нет, но это появление совпало по времени с развязыванием самого темного узла в истории российского капитализма — ликвидации двух рынков акций «Газпрома». В 1997 году участь акций котировалась на внутреннем рынке, а часть — на внешнем. Цены различались в разы, но выводить внутренние акции на внешний рынок было категорически запрещено. Такой запрет стал результатом того, что государство «в суматохе 90-х» потеряло мажоритарный пакет и всерьез опасалось, что в итоге газовая монополия окажется в иностранных руках. Нетрудно предположить, что результатом этой комбинации стало появление удивительной схемной операции — покупки российских акций на счета российских юрлиц для использования в интересах конечных западных бенефициаров. Схемные операции с акциями «Газпрома» и стали главной фондовой операцией, так как они одновременно сочетали возможности глубокой геополитической игры и огромного заработка на банальной, хоть и растянутой по времени арбитражной операции. Особенно активным участником таких комбинаций стал фонд Билла Браудера «Эрмитаж», которому, по слухам, удалось сконцентрировать на своих счетах до 10% акций «Газпрома». Он же и стал главной жертвой операции по возврату «Газпрома» под контроль государства. Этот возврат сделал схему двух типов рынков ненужной, и она была ликвидирована, позволив сказочно обогатиться тем, кто не пытался сделать из финансовой игры политическую.
Одновременно расширились бизнес-возможности и для бизнеса с самим «Газпромом», который уже не был похож на осажденную крепость. Но круг этих возможностей не был безграничным, в нем могли участвовать исключительно доверенные и проверенные люди. Игорь Ковальчук и его банк «Россия», безусловно, входили в их число. Ему же была доверена трансформация СОГАЗа из кэптивного страховщика «Газпрома» в «национального лидера» — игрока, способного взять под контроль наиболее выгодные сегменты страхового рынка.
Для решения этой задачи Игорь Ковальчук начал агрессивную скупку страховых активов. В этой роли чаще всего оказывались такие же кэптивные бизнесы, которые занимались корпоративным страхованием. Таким образом покупался не столько бизнес, сколько связи и существующие контракты, и договоренности с владельцами. Уже в 2005-м году Ковальчук купил СК «Нефтеполис», в 2009 — СК «Шексна», входившую в группу «Северсталь»; в 2013-м СК «Транснефть», в 2014-м СК «Алроса», а в 2016 — «ЖАСО», некогда могучего кэптива РЖД, без услуг которой доступ к сервисам железнодорожной монополии был практически закрыт.
Таким образом на рынке появился настоящий финансовый гиппопотам — компания, которая работает под единым брендом «СОГАЗ», но представляет собой пул влиятельных людей, которые в обмен на акции поглощенных компаний сохранили свои позиции в совете директоров.
В поисках грустного заемщика
Читайте также:Зампред Госдумы Александр Бабаков оказался в центре крупного коррупционного скандала с махинациями вокруг Газпрома
Новым этапом в экспансии «СОГАЗа» стало приобретение в 2018 году «ВТБ-страхования» за 70,4 млрд рублей, часть этой суммы была оплачена акциями — ВТБ получил 10% в компании и место в совете директоров, а также денежную компенсацию.
Сделка была оформлена таким образом, что при сравнимой прибыли (по итогам 2017 года у «СОГАЗа» 30,6 млрд рублей, а у «ВТБ-страхования» — 19,9 млрд рублей) стоимость «Согаза» была оценена в 594 млрд рублей, а ВТБ — в 103,6 млрд рублей
Зато в результате этих усилий на финансовом рынке появилась крупнейшая страховая корпорация, которая теперь могла зарабатывать деньги не только на корпорациях, но и на физических лицах. Теперь все получатели потребительских кредитов в офисах ВТБ волей-неволей оказывались держателями полисов «СОГАЗ». Если верить многочисленным отзывам в интернете — несчастливыми полисами.
В этом нет ничего необычного, так как работа с физическими лицами — совсем не то же самое, что корпоративные договоры. Тем более страховщих не торопится расширять сеть своих розничных подразделений, предпочитая работать «дистанционно», что, конечно же, не устраивает клиентов, которые обычно обращаются за страхованием не в лучшие моменты свои жизни.
Профдеформация
Активная экспансия «СОГАЗа» на рынке страхования банковских кредитов чудесным образом «совпала» с ростом, собственно, самого кредитования населения в банках. Рост сборов страховых премий в сегментах страхования жизни и страхования от несчастных случае — главные связанные с кредитами виды страховок — растут двузначными числами. И прогнозы ориентированы на дальнейший рост.
Обладание монополией в такой ситуации позволяет собрать все самые вкусные плоды с рынка. По наблюдениям Бориса Хаита, одного из ветеранов российского рынка страхования, создателя компании «Спасские ворота», «если говорить о страховом рынке сейчас, то сказать, что он монополизирован – это значит выражаться очень мягко».
Но что еще более важно, он профессионально деформирован. Что это означает? По мнению Хаита, для крупнейших страховых компаний «основное сейчас уже не страховая защита, а то, кто где держит деньги».
Другим словами, работает механизм оптимизации финансовых потоков, внутри связанных невидимыми нитями мощных финансовых групп. И это совсем не те олигархические группы 90-х, которыми пугали (и продолжают пугать) обывателей. Речь о мощных конструкциях, способных решать любые, в том числе политические задачи. Кроме того, чтобы предоставлять качественный сервис на конкурентном рынке.
Ольга Балакина